Алла Акименко

Последнее время в Биробиджане незаслуженно редко вспоминают еврейского писателя Тевье Гена. Здесь уже не осталось людей, знавших его лично, а то о чём он писал, может быть, видится не очень актуальным, как и вся советская литература. Однако интерес к его имени и произведениям не должен иссякнуть, как не истощается тяга к познанию нашей истории.

Он из ХХ века. Принадлежит когорте первых литераторов, ступивших на биробиджанскую землю, когда она ещё не приобрела статус Еврейской автономной области, а была лишь их мечтой, впоследствии описанной и увековеченной. Цикл его рассказов «В Биробиджане» детально восстанавливает события далёких лет и состояние души тех, кому здесь улыбалось счастье.

Тевье Григорьевич Ген родился в 1912 году в местечке Шадовоб Паневежского уезда Ковненской Губернии. Во время Первой мировой войны его семья переехала из Литвы на Украину в город Мариуполь. Там Тевье окончил индустриальный техникум. А в 1931 году в журнале «Красный мир» напечатал свой первый рассказ «Плохой день», и с тех пор его произведения систематически публиковались почти во всех еврейских периодических изданиях Советского Союза. Вместе с Борисом Миллером, Эммануилом Казакевичем и Гиршем Диамантом Тевье Ген принадлежал харьков­ской молодёжной литературной группе «Птичье молоко». С ними же, после окончания Московского еврейского Государственного пединститута, он оправился на Дальний Восток и до 1936 года работал в Биробиджане в газете «Биробитджанер штерн».

В этот период его творчества, а точнее, в 1932 году, в московском издательстве «Литература и искусство» вышла в свет его первая книжка на 88 страницах «Новеллы». А в 1941-м, когда Тевье Григорьевич уже перебрался в Москву – расширенное издание новелл в «Дер эмес», затем, через три года, там же увидела свет его «Уцелевшая тетрадь».

Когда бывшего биробиджанца Арона Вергелиса назначили главным редактором единственного еврейского журнала в СССР «Советиш Геймланд» («Советская Родина»), он приглашает стать членом редколлегии испытанного друга своей юности, талантливого литератора Тевье Гена. Работа в составе редколлегии побуждала его почти ежегодно, с 1961 по 1991, на страницах этого издания публиковать свои романы и повести, рассказы и очерки. Из «Библиографического указателя» в журнале за 1981 год можно узнать названия некоторых произведений писателя, напечатанных в «Советиш Геймланд». Это романы «В родном городе» и «Наше время», рассказы «Простая история», «Скульптуры на песке», «Старая любовь», «Тевье и Голда», эссэ «Московские еврейские писатели в профиль», «Арье Давыдович» и другие. Заметим, что восемь книг на еврей­ском языке и три на русском, а также  журнал «Советищ Геймланд» в полном комплекте хранятся ныне в секторе национальной литературы Биробиджанской областной научной библиотеки.

Будучи уже маститым писателем, по командировке журнала «Советиш Геймланд», спустя почти 29 лет, Тевье Ген возвращается в Биробиджан взглянуть на родные места. Он привозит с собой свою свежеизданную в московском издательстве книгу «Скромные люди» – повести и рассказы, которые сам же и перевёл с еврейского на русский. Встретившись с другом юности Борисом Миллером, Тевье Григорьевич подарил ему эту книгу с автографом на родном языке: «Дорогой Бузя – золотой писатель, дорогой друг и любимый товарищ. Вспомним высказывания Давида Гофштейна о том, что никогда нельзя забывать старую дружбу, зарождённую в юные годы, она служит до конца жизни. Время лучше всё проверяет. Я вспоминаю тебя как лучшего друга, рад, что есть на земле Бузя Миллер. Я желаю тебе и твоей семье здоровья и счастья. Прими мой подарок. Тевье. 27/I-63».

Результатом этой командировки и биробиджанских встреч стала книга «Годы далёкие, годы близкие», а точнее, её глава «В Биробиджане». В ней Ген собрал рассказы о разных временах Биробиджана: от распределения по районам области первых переселенцев, прибывших на станцию Тихонькая в тридцатые, до начала шестидесятых, когда уже были отстроены посёлки Найфельд и Валд­гейм, да и город Биробиджан приобрёл неузнаваемый цивилизованный облик.

В новелле «Отъезд» автор рассказывает о том, как местные власти встречали первых переселенцев у белого одноэтажного здания, известного в новом городе как «Переселенческий пункт»: «Выехать предполагалось в восемь утра, но лишь в девятом часу отъезжающим начали выдавать телогрейки и валенки, затем ещё прошёл битый час, пока столовая всех накормила и выдала сухой паёк на дорогу. Одним словом, было около двенадцати, а машины ещё не тронулись с места.
Шофёры – трое молодых рослых парней – уже неоднократно заводили моторы и каждый раз, заглушив их, осаждали заведующего переселенческим пунктом Кленского, шумно доказывая ему, что становится поздно, и что нельзя отправляться в дорогу под вечер с таким “грузом”.

Среди отъезжающих, к тому же, случилась свадьба. И лишь после того, как они “сбегали в ЗАГс”, молодожёнов поместили на первую машину, в самую середину кузова.

С треском, оставляя позади синеватый дымок, машины рванули с места. Заведующий переселенческим пунктом Кленский вытер пот со лба. Все-таки отправил, будет теперь Амурзетская МТС со своим механиком…»

Первые моменты зарождающихся посёлков подробно описаны в рассказе «Письмо», когда Матвей Гальперин – переселенец из местечка Хащевата – снял первый урожай со своего фруктового сада. Он расхаживает по всем четырём улицам посёлка и с гордостью показывает встречным взращённые им плоды – немного слив, яблок и вишен. Доярке Юлии Шлифман в знак особого уважения  Матвей даёт не одну, а две сливы и яблоко в придачу и понимает, что его сердце уже тоже принадлежит этой женщине. Они вместе ждут письмо от её мамы, и, когда Юлия получает долгожданное послание, собирается написать маме о нём – сильном, высоком парне со светлым лицом и глазами, чьё имя она произносит вслух, чувствуя удовольствие.

В рассказе «Почтальон» повествуется о том, как стремительно рос город, «один за другим воздвигались новые дома, и всё полнее становилась у Иоэля почтовая сумка. Надписей на дверях ещё не было, все жители были новыми, и пока он находил нужный адрес, приходилось бегать с одного этажа на другой и стучать в десять дверей. А тут ещё номера старых домов перепутывались с новыми». Но секретарь горсовета сказал ему: «С нумерацией разберутся позже. Главное строительство, а номера приложатся».

Историческую ценность представляют собой воспоминания Тевье Григорьевича, их забавные подробности, о скульпторе Яне Мильчине, авторе памятника Ерофею Хабарову, что стоит на привокзальной площади краевого центра, и барельефа Шолом-Алейхема, установленного в областной научной библиотеке. Ян Мильчин в те далёкие времена работал художником в редакциях газет «Биробиджанская звезда» и «Биробиджанер штерн».

«Был он тогда ещё совсем молод и очень худ, огромные чёрные глаза горели на бледном лице. Его руки с длинными пальцами никогда не знали покоя. Он рисовал, вырезал, высекал, лепил. Бумаги у него хватало, глины и камня – тоже, но не было такого в то время дефицитного материала, как линолеум. Маленький, тихонький Мильчин как-то узнал, что в кабинете председателя райисполкома пол покрыт этим драгоценным линолеумом, и он зачастил к председателю на приём, каждый раз унося от него чуть ли не тайком полоску желанного сокровища. Хозяин кабинета долго терпел, пока в сердцах не сказал: «Ладно, чего уж там резать кусочками, забирай всё сразу». Вот тогда и стали появляться в газете гравюры Мильчина, одна за другой…»

Современные биробиджанцы с уверенностью считают, что наш городской парк – это сохранившийся уголок дикой природы. И с большим сожалением наблюдают, как стремительно он редеет в наши дни. Вряд ли помнят старожилы такое, чтобы, как теперь, из центра парка сквозь густые первозданные заросли можно было бы разглядеть Сопку и посёлок Партизанский за Бирой. Но Тевье Ген открывает нам завесу прошлого: «Вечерами мы гуляли в парке. Собственно парка никакого не было: деревьев в спешке вырубили больше, чем нужно, – потом на месте бывшей тайги пришлось заняться озеленением».

Неожиданное удивление вызвали у него, первопроходца этих мест, перевоплощение Обозного завода – корпуса Дальсельмаша и посёлок имени Бумагина.

С большой теплотой Ген описывает семью Иосифа Бумагина, где ему довелось побывать, едва сдерживая волнение и учащённое сердцебиение. Знакомство с женой героя Евгенией Моисеевной, дочерью Клавдией, внуками Ниночкой и Аликом.

Визит на Трансформаторный завод не вызвал у него никаких воспоминаний. Тогда его просто не было, как и улицы, что теперь тянется вдоль железнодорожного полотна. Только некоторые имена рабочих звучат для него знакомо… «Марек Миллер – слесарь. Невольно вспоминается первая книжка его отца, писателя Бузи Миллера, она называлась «Смена за сменой». В детском саду я видел сына Марека – Сашеньку. Когда мать пришла за ним, он так разгулялся – понесся в своей шубёнке по коридору, ожидая, чтобы его ловили. Мать обещала пожаловаться отцу, но никакого впечатления её слова не произвели на Сашу. Тогда она пригрозила, что расскажет деду, и озорник захлопал в ладоши:

– Хочу к деду! К деду!

Сашенька – третье поколение биробиджанцев…»

Две книги на русском языке Тевье Гена имеются в Университетской библиотеке в Иерусалиме: «Стальной ручей» (Роман. – М., «Художественная литература», 1980) и «Первый заработок» (Рассказы. Пер. с евр. Лилии Ген. – М., «Детская литература», 1984).